На самом деле процедура обыска может коснуться любого человека, а не только подозреваемых или фигурантов уголовных дел: «Часто с этим сталкиваются предприниматели, у которых под предлогами различных проверок изымают документы, компьютеры, а потом долго не возвращают изъятое, таким образом, парализуя их деятельность».

Есть еще и политические дела, у оппозиционных активистов за последние годы прошли десятки тысяч обысков с изъятием большого числа техники. Формально, заметил Пузин, уголовно-процессуальный закон предусматривает некие гарантии для обыскиваемых граждан. Например, во время этой процедуры вправе присутствовать адвокат: «Но ключевое слово тут «вправе», а де-факто силовики, пользуясь своими полномочиями, не допускают защитников к участию в обыске – так как их присутствие мешает незаконным действиям». А суды занимают твердую позицию: «никто защитника ждать и не обязан».

В реальности, подчеркнул эксперт, обыск действительно используется как психологическая атака. «Зачастую они проводятся рано утром. Тактическая хитрость состоит в том, что человек в полной мере не успевает осознать происходящее. И такое злоупотребление полномочиями силовиков существует исключительно при попустительстве со стороны судов, которые смиренно принимают результаты незаконных обысков в качестве доказательств».